( Read more... )

...Cо вчерашнего дня крошечная пластиковая карточка открывает мне свободный доступ в такое огромное количество пространств, больших, просторных, зачастую неизвестных, со всякими прелестями вроде таинственных маленьких читален, крашенных синей и белой краской пустых залов, укромных  коридорчиков и проч. (в последнее время моя страсть к перечислению ( Read more... )

Гигантский интертекстуальный аквариум по-прежнему открыт, и я слышу, как они, эти сверкающие рыбы-цитаты, плывут в мои жадные руки, пристраиваясь одна к другой, образуя тесные косяки и стаи, пошевеливая буковками-чешуйками, запятыми-плавниками, помаргивая точками-глазками, плывут по каким-то неведомым волнам. Не серчай, турчанка дорогая.

Стоило ( Read more... )

После долгих размышлений (потому что пограничные дни как нельзя лучше подходят для подведения различных итогов и проч.) пришла к выводу, что конечная точка всех моих духовных и душевных устремлений - как раз таки пушкинские "покой и воля ( Read more... )

( Read more... )

В общении я не ас, на торжественные мероприятия не ходок, и не то чтобы из какого-то принципа, скорее по причине физиологического характера, которая всю жизнь так меня мучила, что я не могу о ней не упомянуть: неимоверная утомляемость, интеллектуальная скованность, внешняя и внутренняя, вызванная тем, что можно бы назвать сопротивлением новым ( Read more... )

После того, как двадцать первого числа судьба забросила меня в Авиационный переулок, я не удивилась тому, что сегодня она же забросила меня на Лужнецкую набережную (хотя до последнего момента намечался Смоленский Пассаж), откуда до дома 6 (да, тоже 6) на Хамовническом валу рукой подать. Что же, дошла, глянула.

Там сейчас, кажется, что-то вроде ( Read more... )

( Read more... )

Минут десять назад я, посмотрев на большую стеклянную кружку, наполненную водой и стоящую на столе, заметила на ней мотылька (или моль - как угодно, я предпочитаю первый вариант) - он застыл на самом краю и неподвижно смотрел вниз, в воду. Потом посмотрела еще пару раз - все то же самое, ничего не изменилось, мотылек не сдвинулся ни на миллиметр.

В ( Read more... )

Когда настроение книги, ее герой/героиня и т.д. начинает устойчиво ассоциироваться с какой-нибудь деталью оформления (обложка, иллюстрации, или даже виньетка), это вполне объяснимо.

Но почему при мысли о Юлии из романа Руссо у меня в голове неизменно возникает "Мученичество Святой Урсулы" Караваджо? Впрочем, на этот вариант вопроса я могу ответить; ( Read more... )